| Пляжное обозрение |
| И |
| П |
Ламбат,
Партенит и Алубика. Упоминание в таком списке - свидетельство важности и
значимости Алупки, которая в те времена явно не была деревушкой в 25 дворов,
какою застал ее граф Воронцов. Следующее по времени упоминание Алупке (Люпико)
мы находим в документе, относящемся к финансовому ведомству Кафы (Феодосии)
1381-82 гг. В нем перечислены подвластные Генуе прибрежные пункты между
Балаклавой и Судаком: Чембало, Форос, Кикенеиз, Алупка, Мисхор, Орианда,
Ялта и т. д. Владения генуэзцев распространялись на узкую прибрежную полосу.
Здесь стояли приморские укрепления, н почти каждому из них соответствовало
укрепление в предгорьях, расположенное на подступах к горным перевальным
дорогам, ведущим па северные склоны Главной гряды. С появлением генуэзцев
эти крепости, видимо, сохранили независимость, составляя южную границу княжества
Феодоро с центром в Мангупе, которую генуэзцы в своих документах именовали
Готией.О
существовании приморской крепости в Алупке, находившейся па месте дворца,
известно из упоминания Дюбуа де Монпере, да из рисунка с изображением ее
руин перед началом строительства. Однако в народных представлениях обе крепости
воспринимались как части единой системы: согласно легенде, записанной у
местных жителей фольклористами дворца-музея в 30-е годы, обе крепости были
соединены подземным ходом. Парными были также укрепления Симеиза - Таврское
поселение на горе Кошка и Панеа-исар, и Ай-Тодора с его мощной циклопической
стеной: последнее дополнялось, по-видимому, несохранившимся укреплением
Гаспра-исар.Итак, Алупка
дает уникальную возможность продемонстрировать систему взаимосвязи крепостей
побережья. На
мысе Ай-Тодор, по соседству с "Ласточкиным гнездом" расположено гораздо
менее известное, хотя несомненно представляющее немалый историко-археологический
интерес, едва ли не самое крупное из известных нам таврских укреплений.
Айтодорский мыс с наибольшим правом может пре- тендовать на древнее название
Криуметопон - Бараний лоб, что в свою очередь являлось греческим переводом
дошедшего до нас (редчайший случай!) в греческой лес транскрипции местного
таврского названия Бриксаба (или Вриксава). Название это связано с легендой
о златорунном баране, перенесшем сюда сына царя Афаманта Фрикса, чья сестра
Гелла во время бегства утонула в море; именно здесь баран с царевичем сделали
остановку на пути в Колхиду, куда за золотым руном позднее отправятся в
поход аргонавты. Судя по подсчетам, основанным на данных периплов - лоций
античного времени, Криуметопон находился, вероятно, здесь, хотя одновременно
такое же название мог носить и другой южный мыс крымского берега - Сарыч
или Айя.Циклопическая
стена Ай-Тодора, сложенная из огромных блоков насухо, поражает своей мощностью.
Укрепление это описал еще Кеппен, считавший его византийским: Кондараки,
передавая одну из местных легенд, вкладывает в уста рассказчика наивное
восхищение сооружениями Ай-Тодора: "Нет, таких вещей не в силах сделать
обыкновенный человек! Ясно, что здесь обитали гиганты с богатырскими силами.
Чтобы убедиться в этом, стоит взглянуть на те каменные плиты, которые они
клали на могилы отцов, братьев и жен, или на одну из стен, где в нескольких
местах встречаются скалы в полторы тысячи пудов. Ай-Тодор находится в поле зрения русских археологов уже более ста лет. В 18-19 г. раскопки там производил граф Шувалов: однако ни он, ни последующие исследователи не вели систематических описаний, а что касается коллекции античных памятников из раскопок, то судьба ее оказалась трагичной: она погибла от руки фашистов, сжегших во время оккупации Ялтинский музей, и о ней можно судить лишь по фотографиям и записям.
Планы
Ай-Тодорского укрепления, опубликованные М. И. Ростовцевым и В. Д. Блаватским,
показывают, что циклопическая стена проходила по северному склону холма,
образуя дугу с северо-востока на юго-запад, и имела протяженность более
ста метров. Высота сохранившейся в настоящее время части стены - свыше двух
метров. Во второй половине I в. н. э., когда римляне заняли крымские города,
здесь возник укрепленный римский лагерь, существовавший до середины III
в. н. э. Многолетние раскопки на Хараксе подтвердили, что циклопическое укрепление возникло еще в доримское время (судя по обломкам керамики, не позднее IV -III вв. до н. а.) и представляло собой убежище тавров. Римляне, вероятно, заняли Харакс с целью затруднить таврам выход к морю и обеспечить безопасность каботажного плавания. Вначале здесь находился десант моряков Равеннской эскадры, вынужденный ограничиться лишь захватом побережья. Позднее, с появлением частей I Италийского и XI Клавдиева легионов, ими контролировалась явно большая территория. Об этом свидетельствует построенный: римлянами водопровод, подводивший воду от подножия Ай-Петри в большое водохранилище - Нимфей - на территории крепости, а также наличие дорожной стражи - бенефициариев. Ими были поставлены посвященные Юпитеру алтари, найденные во время раскопок. Изучение надписей на них, а также находка аналогичного алтаря и Херсонесе показа- ли, что Харакс был связан сухопутной дорогой с Херсонесом - главной римской базой в Крыму во II -III вв. н. э. В систему оборонительных сооружений римского Харакса частично входила древняя циклопическая стена, но, главным образом, построенная легионерами внутри огороженного ею пространства стена, состоящая из двух панцирей и забутовки между ними. На территории городища они построили термы-бани, состоящие из нескольких помещений и бассейна для купания: под полом проходили керамические трубы парового отопления. Напомним, что для римлян термы были сооружением общественным, чем-то вроде клуба, где не только отдыхали, но и вели важные беседы. В святилище бенефициариев, расположенном за наружной крепостной стеной, были найдены, кроме вышеупомянутых алтарей, несколько небольших вотивных рельефов. Эти своеобразные "каменные
